Сообщений в теме: 2805

[Lapa]

Девочки, а кто ходил к Кресту Андрея Первозванного? Какие ощущения?

Как вообще относитесь к поклонению подобным вещам?

[Squirrel]

Lapa, я сейчас читаю "Письма Валаамского старца" Вот что нашла:

Преподобный Антоний Великий пишет: "если ты будешь говорить не духовному о духовном, то ему покажется смешным"

"Бог один, а пути к нему разные и всяк идет своей дорожкой"

"Вот и сама замечаешь, что от посещения других и от разговоров после бывает тоска, по возможности и уклоняйся, ничто же сумняся, хотя и будут маленько недовольны, ничего, не смущайся этим"

Это он пишет своим духовным чадам. Очень хороша книга для новоначальных.

[Listopada]

Митрополит Антоний Сурожский вспоминал: «Я постился до полусмерти, молился до того, что дома сводил всех с ума, и т.д. Обыкновенно так и бывает, что все в доме делаются святыми, как только кто-нибудь захочет карабкаться на небо, потому что все должны терпеть, смиряться, всё выносить от "подвижника". Помню, как-то я молился у себя в комнате в самом возвышенном духовном настроении, и бабушка отворила дверь и сказала: "Морковку чистить!" Я вскочил на ноги, сказал: "Бабушка, ты разве не видишь, что я молился?" Она ответила: "Я думала, что молиться - это значит быть в общении с Богом и учиться любить. Вот морковка и нож"».

[Listopada]

Поддержка мужа-это очень много. Это здорово.



Вы говорите о делах, здесь нужны силы, но иногда их и нет. Самому бы для начала разобраться в себе, а уж потом идти к людям, помогать...
Мне хочется помогать. Но я не чувствую внутренних сил пока, чтобы идти. к примеру, помогать лежачим больным... в хоспис и пр.


Нет, конечно. Если человек укрепился в вере, конечно, лучше общаться. А, если пока нет и некоторые людяи вносят только смуту в душу, то зачем общаться. Наверное нужно понимать, что полезно на данный момент, а что не очень.

Лапа, вот о силе это точно! Сил нет. О них только можно молиться. И все же иногда, себя понуждать. У меня так бывает - нет сил. Вот даже в храм нет сил идти. Но заставляю себя. И силы приходят.

Скорее я написала не о тех, кому вера вообще по барабану (общение с ними), а о некоторой замкнутости новоначальных. Где эта золотая середина? Ее и ищем..

О том, чтобы помогать в хосписе, страждущим. Думала об этом. У меня тоже нет сил на это. Страдала от того, что Богу говоришь - научи, чем могу помочь людям, а сама...
А после вдруг поняла, что уже здесь и сейчас могу что-то делать. Сумку бабушке помочь пронести, доброе слово сказать, не ворчать на маму. Нужна постепенность. Хотя в начале пути хочется на энтузиазме все переделать!

[Яра]

Так и получается, что я на исповедь каждую неделю с одним и тем же списком хожу

Вы знаете, я вот на себе проверила ,что если обращение за помощью и правда от сердца, а не просто молитва красивая выучена, то помощь приходит и не нужно уже идти с тем же списком...у меня так...хотя говорю просто своими словами. Может,конечно, не сразу прямо...Но я когда от чистого сердца обращаюсь к Богу, то принятие ситуации наступает.

[Наталинка]

Девочки это из книги "Как жить с неверующим супругом". Извините, что такой длинный рассказ помещаю. Но как мне кажется это как раз в тему нашу об общении, об отношении к близким.
ИСТОРИЯ МОЕГО ПРОЗРЕНИЯ

Ксения:
В Церковь я пришла, когда уже была замужем. Выходила я замуж в глубоком неверии, и моя профессия тоже была абсолютно далека от Бога. Я была тренером по шейпингу. То есть мой муж женился на тренере по шейпингу, со всеми вытекающими отсюда последствиями.
И вдруг, спустя какое-то время, я пришла к вере. Конечно, не случайно: было много проблем со здоровьем во время первой беременности.
Крещена я была в 18 лет: ну, покрестилась, как все, и ушла. Пожив так лет пять, я вспомнила про Бога, когда меня постигли невзгоды. И стала ходить в храм. Поначалу, конечно, не знала никаких правил: что надо говорить, как надо сделать. Может даже с каким-то суеверием приходила. Целовала иконы, ставила свечу. Такой процесс воцерковления шел очень долго. Помогло то, что родители мои тоже пришли к вере. Благодаря болезням, благодаря бедам, которые свалились на нашу семью. Появилась поддержка, мне стало духовно легче. А муж — он оставался таким, как был. Он смотрел на мое «увлечение» церковью как на хобби: вот, ты одним занималась, теперь другим занимаешься. Позанимаешься — пройдет. Но когда это стало вмешиваться в нашу семью и никуда уже от этого было не уйти, тогда и началась напряженность. Например, мне надо вычитать вечерние правила. Пока я управлюсь со всеми своими делами, получается поздно. Муж ложится спать, я ухожу куда-нибудь и читаю молитвы. Он приходит и говорит, что ты тут делаешь, что ты тут бормочешь, надо ложиться спать. Вот все и началось с каких-то таких моментов. Потом он понял, что в воскресенье, единственный выходной, когда он может быть дома с нами, мы уходим в храм.
Чем дальше — тем хуже. Чем глубже я воспринимала свою жизнь в Церкви, тем больше появлялось у мужа ропота. Я стала чужая для него, мы поняли, что у нас разные мировоззрения, я больше не крашу ногти, я больше не хожу на безумных каблуках, я больше не укладываю волосы по часу перед выходом на улицу. Я надела платочек, я хожу в длинной юбке. Мне было хорошо
в этом состоянии, мне ничего не было нужно, я сидела там, внутри себя, как улитка, и ничто внешнее меня не интересовало. А мужу было тяжело это понести, но поначалу он думал, что это блажь, и все пройдет. Но потом начал понимать, что это не проходит, и тут у нас с ним начались очень серьезные конфликты. Он начал запрещать мне ходить в церковь, он начал запрещать мне причащать детей. А детей батюшка благословил причащать каждую неделю, потому что они
были нездоровы. А муж, наоборот, считал, что они болеют из-за церкви. Там толпа, там бабушки, все надышали на ребенка. Все причащаются из одной ложки... Если ребенок заболевал, он сразу кричал: «Это потому что вы были вчера в церкви!» То есть другой причины болезни ему вообще невозможно было представить.
Когда я приходила к батюшке и расказывала о своем муже, я описывала его таким, каким видела. А видела я его далеко не в лучшем свете. Я говорила: вот, он не дает мне молиться, он не дает мне поститься. Своей неправоты я совсем не усматривала в этом. Я все время считала, что он плохой, неверующий, а меня Господь посетил своей благодатью, и я на правильном пути. И как на танке я ехала в православие, таща за собой своих детей. И вся моя семья, родители, все мы такие
правильные и хорошие, а он один — ну, что поделаешь, вот такой он у нас, больной... Это мнение стало распространяться на него и со стороны родителей. Мы его так и воспринимали: как бы в семье не без урода. И он тоже начал воспринимать себя так. После чего стал заявлять: а я вообще никогда не приду в храм. Я, глядя на вас, вообще не хочу никуда идти. Да, я буду таким. Каким вы меня видите, таким я и буду. И вот в таком состоянии мы очень долго жили. Когда дошло до того, что он перестал мне давать детей на причастие, то есть утром он просто хватал их и прятал в комнату, а я не знала, то ли мне силой выдергивать их, то ли вообще не идти, я была совершенно обескуражена и поняла, что все зашло в тупик. Я поняла, что не чувствую к нему никакой любви. У меня появилась ненависть. Я даже стала думать, что хорошо бы было, чтобы он от нас ушел. Насколько мне было бы легче жить! Я бы могла спокойно ходить в храм, я бы могла спокойно молиться, сколько я хочу. Ну, конечно, мне было бы трудно материально, но Господь же поможет, думала я, как-нибудь все это разрешится, зато все мы будем православными, верующими, у нас будет полная гармония. А он — ну что же, пускай сам как-нибудь думает, решает, разбирается...
И я стала вынашивать такую мысль: как бы нам развестись. Брак у нас был невенчанный, причем чем дальше я уходила в веру, тем больше он не хотел со мной венчаться. Если раньше у нас были какие-то разговоры на эту тему, он даже говорил: ну ладно, если тебе так надо, мы повенчаемся с тобой, конечно. То теперь вопрос ни о каком венчании даже не стоял, он говорил: нет, чтобы еще и я сошел с ума! Потом он сказал, что при разводе он отнимет у меня детей и докажет, что я ненормальная. Все признают, что я сумасшедшая, потому что для мирских людей я действительно сумасшедшая. Конечно, это меня немножко остановило в моей решимости разводиться, но жить было невыносимо, настолько все было сложно. И я рискнула попросить благословения старца на развод. И поехала к старцу. Когда я приехала туда, батюшка мне сказал, что вообще речи о разводе быть не может, он сказал, что мы повенчаемся, а причины для развода никакой и нет. У меня был просто шок, я не понимала, почему все так произошло. Как же батюшка меня не понял? Я же вся правильная, я же не могу с ним жить той жизнью, какой я жила раньше, в то же время он не хочет принимать мою...
Тем не менее, я решила, что раз нет воли Божьей, то надо как-то терпеть. Но терпеть было невозможно, и у нас дошло до того, что мой муж сказал: все, мы с тобой разводимся, но знай, что виновата в этом Церковь. Естественно, при этом он хулил Бога, собирался выкидывать иконы каждый раз, когда я уходила в храм. Тогда я считала, что я права, ведь написано, что в воскресенье
надо быть в храме, ведь написано, что тот, кто не с нами, тот против нас, ведь написано, что оставь отца твоего и мать и иди за Мной! Я понимала это совершенно буквально и считала, что вот так и надо, прямо идти и все. И когда все зашло в тупик, мой муж сказал: «Прежде, чем мы разведемся, я пойду к твоему духовнику, я хочу его увидеть лично, и рассказать, до чего дошла наша семья, и что я, вообще, думаю обо всем этом. Я хочу поговорить с ним как мужчина с мужчиной » . Ну, я не могла уже удерживать мужа, я сказала: «Ну ладно, идем».
Мы пришли к батюшке. Духовник в то время был на моей стороне. Он не видел моего мужа, он слышал о нем по моим рассказам и оказывал мне поддержку. Батюшка принял нас и довольно много времени уделил моему мужу. Он отвел его в свободную комнату, я не знаю, о чем они там разговаривали, разговор был очень долгий, но когда мой муж вышел от батюшки, это был совсем другой человек. Он просто вылетел оттуда, обнял меня и сказал: «Ну пойдем скорей домой, сейчас
зайдем в хозяйственный магазин, я тебе куплю ту кисточку, которую я сломал, когда ты кропила наш дом». Я, конечно, была поражена этому чуду, но, подозвав меня, батюшка сказал: «А ты чтобы cлушалась своего мужа. Каждое его слово. Ты поняла? Вот тебе мое благословение...» Я никак не могла осознать, что случилось. У меня снова было состояние шока. Как они нашли общий
язык, почему я должна его слушаться? Но батюшка сказал: «Ты на него бочку катила, а на самом деле, ты посмотри на себя, ты не стоишь и его мизинца!»
И я стала думать, как это я не стою его мизинца, ведь я уже где-то там, наверху, так уже хорошо иду к Богу, и вдруг какой-то тут грешник, с которым я вынуждена жить и терпеть все эти мучения, вдруг — я не стою его мизинца! Но я всегда воспринимала слова священника как волю Божью. И если священник сказал, что я не стою его мизинца, я действительно не стою его мизинца. Нужно найти, почему я не стою. И я стала смотреть на мужа другими глазами и пытаться разглядеть, что же там такое священник нашел. Батюшка еще сказал: «Ты посмотри, как он тебя любит, как, я не знаю, мало в каком неправославном человеке присутствует такая любовь». Это вообще меня потрясло...
Я считала, что какая там любовь, все давно прошло, ведь как можно к любимому человеку относиться так жестоко. Но посмотрев-посмотрев, я увидела, что ведь муж работает ради нас с утра до вечера, он ради нас готов сидеть в воскресенье один и ждать; все праздники православные — Рождество, Пасха — мы уходим, оставляем его одного... Он, действительно, столько делает ради нас! И я стала думать, а что же я делаю ради него. И выяснилось, что ничего. Не говоря уж о том, что я что-нибудь бы делала для его спасения. Я делала все ради своего спасения и спасения детей. Опять же детей я считала совершенно своими, и потом, когда я стала разговаривать с ними на эту тему, у них так и проскакивало, что папа грешник, что папа у нас нехороший, он ругается и хочет выкинуть иконы. Я увидела, что дети видят его совершенно такими же глазами. И куда это зайдет, когда они вырастут, если они сейчас не уважают отца, слово отца ничего не значит? Я стала потихонечку менять этот стереотип. Я стала говорить, что, да, папа ругается, но в этом мы виноваты. Мы его не послушались, мы спровоцировали его. Мы плохо за него молимся! Мы молимся за него? Мы вообще за него не молимся! И когда духовник спросил: «Как ты молишься за него? Ты кладешь за него земные поклоны, ты что-то читаешь? Как ты просишь Богородицу, чтобы он пришел к вере?» А никак я не прошу! Вот он не идет, так это его личное дело. Я же сама пришла!
И я вдруг испытала к нему жалость. Я поняла, что если мы с ним разойдемся, ведь никто его не спасет! Быть может, первым порывом у меня было чувство гордыни: если не я помогу ему спастись, то кто же! Возьмусь-ка я за него, буду его исправлять. Но когда я взялась за его исправление, то увидела в нем столько достоинств, которыми сама не обладала. Я увидела, что, находясь долго в храме, я запустила дом. Ведь я ходила на все воскресные и праздничные службы, на все молебны! И дома развелось много беспорядка, физически мне было не управиться, плюс маленькие дети. Я считала, что это нормально, ведь я не могу успеть все, а так я буду успевать главное. То есть, посмотрев на себя со стороны, я увидела, что я хозяйка никакая, что я не готовлю ничего вкусного, дома у нас беспорядок, мы папу не встречаем, в общем, муж у меня находится в черном теле. И тут, когда я так стала сравнивать себя и его, я вдруг увидела, что я действительно не стою его мизинца! У меня в голове произошел просто переворот!
Мы с ним решили написать, что мы хотим друг от друга. Требования к мужу и требования к жене, — так мы назвали эти листочки. Я, конечно, написала, что хочу, чтобы он ходил в церковь или хотя бы не запрещал нам это делать. А он написал элементарные вещи: я хочу, чтобы в доме был порядок, я хочу, чтобы в воскресенье или хотя бы в какие-то дни мы вместе гуляли. Я хочу иногда, хотя бы раз в месяц, получать пироги... То есть совершенно простые, человеческие вещи.
И я подумала, что станет с моим православием, если в праздники я напеку своей семье пироги! Что плохого, если я наведу порядок в доме. Что плохого, если мои дети погуляют с отцом, и пускай он в это время им что-то расскажет далекое от веры, но не плохое же, не желает же он им зла! И вот, у меня что-то переломилось в душе. И я стала его очень любить, я почувствовала, что была неправа. У меня возникло чувство вины. Я увидела, что это я разрушаю нашу семью — я, а не кто-то другой!
И я стала делать маленькие попущения. Снимала платок, когда мы выходили с ним куда-то. Я согласилась ходить с ним в гости, я надела юбку не совсем уж до пят, надела брюки, потому что ему это нравилось. Я, быть может, могу снова подкраситься и подкрутиться, ведь я делаю это для него, а не для самолюбования. Я делаю так, потому что ему приятно, потому что ему это важно. И сделав это для него, я почувствовала, что могу в своей семье делать то, что хочу: молиться, сколько угодно, пойти в церковь, когда заблагорассудится...
Мужу было важно, что я ему уступила в чем-то. И он в благодарность согласился уступить что-то и мне. И мы начали так балансировать: я уступаю ему немножечко, что допустимо, а он уступает мне. Конечно, в главном, в основном, я бы не поступилась никакими убеждениями, например, никогда не согласилась бы на аборт. Но в пустяках, в мелочах — почему бы нет? Ведь я люблю его!
Я стала относиться к нему по-другому: он еще не с нами, его еще не посетило то, что посетило меня. Так почему я должна так гордиться этим, ведь неизвестно, кто из нас туда раньше придет. Я, может, буду всю жизнь свою идти и не узнаю того, что ему Господь откроет за один миг. Ведь я не могу знать, когда Бог приведет его в Церковь и каким он станет. Я стала верить, что у нас все будет хорошо, что мы повенчаемся. Я стала верить в него. Что он сейчас, ну, такой вот бедный человек, но он все равно придет. По его терпению и смирению Господь даст ему. Ведь он смиряется перед моими «заскоками», как он это понимает. У него, на самом деле, терпения гораздо больше, чем у меня. Ведь мне было все равно, что с ним будет, лишь бы мне не мешал. А он все время говорил: «Ну как же я вас оставлю, что вы будете есть?» То есть, у него душа болела за нас. Хотя у меня, как у православного человека, душа по этому поводу не болела. И я поняла, что действительно, по делам нашим осудят нас. А не по тому, сколько мы выстояли в церкви и сколько часов мы молились...
Дети спрашивают: «А почему папа у нас не молится? » Раньше я бы сказала так: «Потому что он не понимает ничего, потому что он грешник». А теперь отвечаю: «Он молится, но про себя». Он стесняется еще. Мужчинам можно молиться про себя. И перед едой, когда мы читаем молитву, они спрашивают: «Пап, ты молишься там?» И он, понимая, что я как бы его защищаю и повышаю его авторитет, бурчит им: «Да-да, молюсь я, молюсь», — отстаньте, мол. Потом я вдруг услышала как-то утром, когда была занята своими делами и он кормил детей без меня, что он сказал им: «Почему же вы не помолились? Ведь вам мама не разрешает есть без молитвы, почему вы не молитесь? Вот когда мамы нет, так вы сразу и забываете?» И для меня, конечно, это было очень важно. Я поняла, что я на правильном пути. Что только любовью я спасу его и спасу себя. И вытащу всю нашу семью.
Потому что так, как действовала я раньше, действовать просто нельзя, запрещено! Я увидела это на практике..,. Потом он вдруг сделал нам полочку для икон. Это был для нас, конечно, огромный праздник. А однажды он сказал мне: «Давай повенчаемся, мне стало так хорошо с тобой, что я согласен повенчаться». Ну конечно, у меня радости не было предела, и я выражала ему эту радость теми способами, какие были приятны ему.
Сейчас я не могу сказать, что все так уж хорошо, бывают взлеты, бывают падения, бывает, мы не понимаем друг друга. Но я иду путем уступок. Путем жертв любви друг ради друга. И он уже много что мне разрешает. Он начал встречать нас из храма, он стал с пониманием к этому относиться: ну надо вам в воскресенье в храм, ну идите. Он ждет нас из церкви по часу, чтобы детей довезти на велосипеде (у нас на даче церковь за три с половиной километра).
Не может один человек спастись, не думая ни о ком из близких. Нельзя идти к спасению по головам, за счет других. С ужасом думаю о том, к чему я вела свою семью, ведь действительно, я не смогла бы прокормить их, я бы не смогла дать мальчикам того, что дает им отец. Сейчас я вижу только большие плюсы от того, что мы с ним вместе. Пускай это очень тяжело, постоянно тяжело, пускай это постоянная работа, не расслабиться ни на минуту, но сейчас я все-таки чувствую, что наша семья — счастливая. Да, он придирается ко мне, но и слава Богу, что придирается. А так бы я никогда не узнала, что здесь у меня плохо, там у меня плохо. Я на это смотрю, как на двигатель, который меня все время подталкивает. И то, что он не такой вот правильный, не кроткий, не попускает мне, это тоже хорошо, зато он сумел показать мне мою гордыню. Через него я увидела свою неправоту.
Раньше, когда он кричал, я даже не вслушивалась, старалась пропускать мимо ушей. А когда прислушалась, то поняла, что он прав. Только, может, сила выражения у него не соответствует моим оплошностям. И я ему говорю: «Ты потерпи на мне, я все исправлю. Я же терплю то, в чем ты не идеален. Так потерпи и ты...» И то, что я все-таки признаю эти свои оплошности, а не просто отмахиваюсь от него: «Опять ты скандалишь!» — для него много значит.
Сейчас я вижу, что дети подросли и очень тянутся к отцу, и это хорошо, это вообще нормально для мальчиков. Он уже не хулит Бога, он хотя бы принимает нашу позицию. И дети знают, что папа — где-то пускай в глубине души, — но верующий человек.
Отец Константин:
Свидетельство Ксении — замечательный документ человеческих взаимоотношений. Когда стало совсем плохо, вдруг нежданно показался просвет. И сегодня все идет к лучшему. Почему произошла ошибка в поведении Ксении?.. Как так случилось, что она поставила семейную жизнь на грань разрыва?
Все дело, конечно, в личных грехах. В данном случае это эгоцентризм и гордыня! Придя к Богу, в Церковь, Ксения почувствовала духовный комфорт. Это понятно. Жить с Богом действительно интересней, чем без Него. Но тут нас поджидает скрытая извечная ловушка лукавого. Вместо того, чтобы осмыслять христианство как передовую линию фронта в войне с сатаной, в служении семье, людям, миру, нам хочется успокоиться в христианстве, уютно свернуться и блаженствовать.
Возникает некая эгоистическая форма христианства. Христианин, идущий таким путем, сначала чувствует душевный уют от общения с Богом и нежелание соприкасаться с мирскими заботами. Затем его начинают раздражать те, кто его не понимают, и особенно те, кто напоминают о его мирских обязанностях. В это же время рождается уверенность (переходящая в злорадство),
что «я спасен», а другие — безбожники, гибнущие в адской пучине, и мне до них нет дела.
Следующая ступень — состояние, называемое подвижниками прелестью. Прелесть — это самообман, иллюзия, что ты в порядке. А до других либо нет дела, либо к другим испытывается надменное презрение. Но это гибельный, неправильный путь. Как существует грех сатанинской, безбожной гордыни, приводящей к тому, что человек ставит себя в центр мира: видит только себя, слушает только себя, носится только с собою; того же поля ягода — грех гнушения этим миром. Человек может оправдывать себя сколько угодно, но, по сути, он тоже видит и лелеет только свое мировоззрение. У Ксении этот процесс так далеко не зашел. Она сумела услышать священника. Услышать и поверить!
Я знаю людей, называющих себя православными, которые дошли до такого уровня внутренней гордыни, что советы священника они слушают с иронией и плохо скрываемым легким презрением. Мне приходилось разговаривать с верующими, которые меня (священника) прерывали, смеялись в лицо и говорили: «Что Вы там глупости и ереси болтаете, Вы не понимаете...»
Ксения услышала священника, и для нее начался процесс духовного выздоровления.
И первым очень важным моментом для нее стало... обычное христианское Покаяние. Я — хуже, я плохая! Когда есть такое понимание, человек начинает исправляться.

[Наталинка]

Господь наш Иисус Христос сказал, что я пришел не ради праведников, а спасти грешников. Больным нужен врач. Может это ответ? Мы тоже хотим идеальное окружение в той или иной мере. Мы верующие во Христа, не хотим никого исцелять своей верой. Не в прямом смысле, конечно. Но через свои качества помогать тем, кто потерян, кто страдает и болен?

А помогать надо через любовь, помните рассуждали о заповеди "Возлюби ближнего как самого себя", так и общение с людьми должно идти через любовь к ним. И тогда уже неважно какой веры перед тобой человек. И опять вопрос - как научиться этой любви, Христовой любви? мы все любим своих детей, гладим, целуем...а как других детей также любит? Ведь верующие от большой любви к людям начинали оказывать помощь в больницах, в детдомах....

[Наталинка]

Уныние (когда мы расстраиваемся из-за собственной греховности) - о гордыни, от Эго.
Как это понимать? ну вот например,решила я - я теперь верю в Бога, детей буду воспитывать с Верой, ору истиричному в таком воспитании не место -это один из грехов (гнев на ближнего) , всё, решаюя - больше не орать, не орать и всё! (когда я принимаю такое решение, что вот я сказала себе не орать, значит я должна не орать, я же могу собой управлять в конце то концов!) И вот начинается день....сдержалась раз, сдержалась два, три, четыре и на 5-й срыв, даещё какой сылы! бомба! И вот тут уныние,мысли такие - ну как это я решила не орать и сорвалась, ну как так можно, это ж я! ёлки-палки!- отсюда видно что я возомнила что вот так просто раз и сама способна эту долголетнюю страсть преодолеть в себе. А вера в Бога - это всё наоборот! Я признаю - я неспособна сама без Божьей помощи справиться, понимаете? И тогда как только очередная истерика, то не приходят мысли "ну как это я так опять сорвалась!" а сразу приходит обращение к Богу за помощью в самой простой молитве своими словами...И, девочки, он даёт сил на борьбу, даёт!!!! соль в том, чтобы непросто понимать свою неспособность справиться без Божьей помощи с собственными страстями, но и ИСКРЕННЕ ОТ СЕРДЦА С ИСКРЕННИМ ЖЕЛАНИЕМ ПОМОЩИ И ИЗБАВЛЕНИЯ обращаться к Господу в молитве!
Вот тут об этом говорит Осипов. Только дослушайте до конца!!!! Яна, согласна с вами - без Бога нам не справиться!

Как хорошо Осипов говорит - о покаяние, об истинном покаянии..

[Lapa]

Вы не одинока в своих проблемах. и у меня никого не было в окружении, я живу не в России, когда поняла, что без Бога жить нельзя, уже невозможно, начала молиться, разговаривать с Богом как с живым, рядышком сидящим и потихоньку все сдвинулось с места, теперь вот на форуме общение есть, Василиса очень помогает, отвечая на многие мои вопросы, а в жизни появились верующие соседи, да еще разговаривающие на русском языке о чем я очень Господа просила. Так что молитесь и верьте! не торопите событие, а Господь все устроит!

Спасибо за поддержку!

[Lapa]

Lapa, я сейчас читаю "Письма Валаамского старца" Вот что нашла:

Преподобный Антоний Великий пишет: "если ты будешь говорить не духовному о духовном, то ему покажется смешным"

"Бог один, а пути к нему разные и всяк идет своей дорожкой"

"Вот и сама замечаешь, что от посещения других и от разговоров после бывает тоска, по возможности и уклоняйся, ничто же сумняся, хотя и будут маленько недовольны, ничего, не смущайся этим"

Это он пишет своим духовным чадам. Очень хороша книга для новоначальных.

Спасибо! Точное название книги - "Письма Валаамского старца схиигумена Иоанна своим духовным детям"?

[Lapa]

Лапа, вот о силе это точно! Сил нет. О них только можно молиться. И все же иногда, себя понуждать. У меня так бывает - нет сил. Вот даже в храм нет сил идти. Но заставляю себя. И силы приходят.

Скорее я написала не о тех, кому вера вообще по барабану (общение с ними), а о некоторой замкнутости новоначальных. Где эта золотая середина? Ее и ищем..

О том, чтобы помогать в хосписе, страждущим. Думала об этом. У меня тоже нет сил на это. Страдала от того, что Богу говоришь - научи, чем могу помочь людям, а сама...
А после вдруг поняла, что уже здесь и сейчас могу что-то делать. Сумку бабушке помочь пронести, доброе слово сказать, не ворчать на маму. Нужна постепенность. Хотя в начале пути хочется на энтузиазме все переделать!

Да, понуждать себя нужно иногда, соглашусь.

Ну, что значит замкнутость новоначальных? Я вот хочу найти круг православных для общения, Сейчас во многих местах, где просветительские лекции и молодежные клубы, закрыто до сентября, в сентябре пойду искать..куда приткнуться можно))

Вы правы про постепенность, да...Добрые дела можно начать и с малого..

[Squirrel]

Спасибо! Точное название книги - "Письма Валаамского старца схиигумена Иоанна своим духовным детям"?

Да, да эта книга. Очень хорошие, мудрые, трогательные письма. Он не святой, но постоянно ссылается на святоотеческие учения. Этой книгой можно как справочником пользоваться, даже главы указывает, где что посмотреть

[Lapa]

Да, да эта книга. Очень хорошие, мудрые, трогательные письма. Он не святой, но постоянно ссылается на святоотеческие учения. Этой книгой можно как справочником пользоваться, даже главы указывает, где что посмотреть

Спасибо, куплю)

[Наталинка]

Архимандрит Рафаил (Карелин). Как узнать волю Божию

[Наталинка]

Господи, дай мне глаза, которые видят только хорошее в людях; Сердце, которое прощает худшее; Память, которая забывает плохое и душу, которая никогда не теряет веру.

[Lapa]

Яра, я тоже только учусь. И веры во мне еще мало, увы. Но уже немного вижу, что без веры никакой врач не поможет. Наталинка очень хорошо написала. Наш выбор - идти или нет к врачу. Принимать ли так Божью помощь? Да, если человек полностью доверился воле Божьей, то он наверняка не размышляет так много и не боится. Просто слышит и видит подсказки Господа во всем.
А маловеры делят врачей и Божье исцеление. Бог же через всех и все действует.
Раньше, в первые века христианства не было такой системы клиник и врачей, поэтому и не было похода к врачу как акта заботы о здоровье. Сейчас мы можем идти к врачу, не теряя веры в Господа.
Просто через свою заботу о здоровье и профилактику, проверку я вдруг увидела, что не убережешься от всего. Если Господу угодно дать болезнь, то она будет (личная ответственность как отреагировать на это событие - пойти к врачу и лечиться (опять же с каким настроем!), не лечиться вовсе или только молиться). И точно также здоровье в воле Господа. Главный врач тел и душ Христос.

Девочки, про здоровье, цитирую изречение Священного Писания
«Почитай врача честью по надобности в нем, ибо Господь создал его, и от Вышнего — врачевание, и от царя получает он дар. Знание врача возвысит его голову, и между вельможами он будет в почете. Господь создал из земли врачевства, и благоразумный человек не будет пренебрегать ими» (Сир 38, 1-5).

Это к теме лечиться или не лечиться...

[Lapa]

Господи, дай мне глаза, которые видят только хорошее в людях; Сердце, которое прощает худшее; Память, которая забывает плохое и душу, которая никогда не теряет веру.

Молитва...

[Listopada]

Девочки, сегодня праздник и знаменательное событие! 1025 лет со дня Крещения Руси.
Фильм о празднуемых событиях

Мы должны усвоить уроки прошлого. И главный из них таков: здание нашей цивилизации не может существовать без евангельского фундамента, на котором оно было возведено. Сегодня многие вновь предлагают нам строить жизнь без Бога. Свободу подчас трактуют как следование любым желаниям, в том числе внушенным человеку извне. Такое понимание свободы может расшириться до пределов, когда она начнет угрожать и естественному нравственному чувству, и долгу перед ближними, и, в конечном итоге, самой возможности говорить правду и поступать по совести.

Нации, утратившие этику самоограничения и служения Богу, Отечеству и ближнему, теряют духовную силу, становятся слабыми и уязвимыми, что влечет за собой угрозу исчезновения и печальную перспективу уступить свое место другим, духовно более сильным. Нам нужно ясно понимать это и не идти путем, ведущим к гибели, памятуя слова пророка: «Так говорит Господь: остановитесь на путях ваших и рассмотрите, и расспросите о путях древних, где путь добрый, и идите по нему, и найдете покой душам вашим» (Иер. 6:16). (из послания Святейшего Патриарха Москвского и всея Руси Кирилла)

[Наталинка]

История Руси после Крещения в сравнении с семью Таинствами Христовыми.

Вы слышали об удивительном психическом явлении у некоторых лиц, которые в минуту смертельной опасности способны увидеть, пересмотреть заново всю свою жизнь – с детства и до самого момента опасности. Я верю, что в сегодняшних смертельных кошмарах, сдавивших русский народ, хотя бы у некоторых русских должна была пройти перед глазами картина всего прошлого их народа – с киевского Крещения до наших дней. И у нас, если бы мы попытались проанализировать тот невиданный ужас, что ныне завладел Россией, открылись бы глаза на русское прошлое за последние девять веков. Тогда бы мы увидели, что во всем своем течении, до сегодняшнего дня, русская историческая жизнь рисуется классически ясной. Пред нами предстали бы шесть периодов русской истории от святого Владимира и доныне, а близок и седьмой период. Так и напрашивается сравнение этих семи периодов с семью Таинствами Христовыми.
Первый период, период Владимира, соответствует Таинству Святого Крещения. Он короток, но очень значителен в силу переворота в жизни русского народа, его вступления на новый путь и движения к определенной, новой цели.
Второй период вытекает из первого и длится до монгольского ига. Этот период соответствует Таинству Миропомазания. В этот период народ лечился от остатков язычества и утверждался в крестном пути. Во всякой русской душе до'лжно было произвести чудо перерождения, совершенное со Владимиром, и в каждой душе особым образом поставить печать Царствия Небесного. А Миропомазание как Таинство и означает утверждение в вере с помощью дара Духа Святого.
Третий период протекал под игом монголов. Этот период соответствует тайне святого покаяния. Нагромоздившиеся за время свободной жизни грехи нужно было, как пыль, сдуть с души народной резким ветром рабства. Как на Руси под монголами, так и на христианских Балканах под турками! Замедлившуюся было реку жизни нужно было водрузить на склон, в каменное русло, чтобы течение ее ускорилось, чтобы она стала прозрачнее. В рабстве народ молчит, припоминает прошлое и кается. Рабство весьма положительно повлияло на то, что раз навсегда сделалось главной целью русской истории, намеченной ясно и твердо святым Владимиром. Цель эта – очищение духа от всего земного и прилепление к Царствию Небесному.
Четвертый период – с освобождения от монгольского ярма до царя Петра. Освобождение началось Куликовской битвой, случившейся за девять лет до Косовской битвы, что принесла рабство сербскому народу. Этот светлый период свободы у русских соответствует Святому Таинству Брака. Душа народная, очищенная страданием, обручается и целиком отдается своему Небесному Жениху. На Русской земле безраздельной властью воцаряется Христос. Русь украшается бесчисленными святынями и святителями, словно небо звездами. Радость о Христе исполняет всех и каждого, от царя и Патриарха до бездомного и юродивого скитальца. Словом, свадебный пир, соединение народа с Богом!
Пятый период – от царя Петра до мировой войны. Он соответствует Святому Таинству Елеосвящения. В этот период русская интеллигенция ослабляется, в ней происходят шатания. Она выезжает из России с полным коробом народных добродетелей, а возвращается с коробом, полным иностранных заблуждений! Является смятение. Среди образованных людей возникает жестокий раздор, немилосердные препирательства – не о мелочах, а именно о жизненных началах, о святой народной программе Владимира. Раны наносятся все чаще, а гной изливается во всех городах и городишках. Деревенская церковь и дальше продолжает быть наряженной невестой Христовой, в городе же она предстает в виде сиделки, что с заботой и грустью бдит над больными. Число прилепившихся к царству земному растет подобно воспалению. Утопленный Перун, а с ним и все семейство идолов поднимают голову из Днепра. Но дух святого Владимира поражает его в голову. Река русской жизни сильно замедляется, и на поверхности ее скапливается нечистота. Но это река очень глубокая. Глубина ее – это душа многомиллионного народа.
Шестой период – с мировой войны, точнее, с мученической смерти царя-мученика – длится до сих пор. Князю мира сего попущена от Бога власть над Святой Русью. Бог попустил до времени быть не Его воле, а воле грешников, отрицающих Царствие Небесное и возжелавших царства земного. Языческий, довладимирский дух воцарился на Руси. Этот мрачный и злой дух торопится увести реку русской жизни от солнца Христова и вновь сделать ее подземной. Но народ русский причащается. Никогда он еще не соединялся с возлюбленным Христом более искренно, чем сейчас, когда неверные плюют в лицо Христово. Никогда для него Кровь Христова не была так сладка, как теперь, когда она под запретом, когда до нее тяжело добраться. О Сладкая Кровь Иисусова, как несказанно сладка стала ты для тех сыновей и дочерей России, чьей кровью и слезами причащается в эти дни Русская земля!
А завтра настанет седьмой период русской истории. То будет Святое Таинство Рукоположения. На многострадальный Владимиров род изольется новая благодать Духа Божия. Русский народ станет священным народом и будет утренней звездой среди народов, красным солнышком среди племен земных.
Святитель Николай Сербский (Велимирович) (1880 – 1956)

[светик]

Девочки! Я сегодня причастилась! Первый раз.Вчера исповедь была.Ушла вся в слезах-соплях. Вот.Наконец-то это свершилось! Но с каким трудом мне это далось....Даже не знала насколько это трудно....