Какой еще выход из зависимости может быть, кроме «возненавидеть и разозлиться»? Чем вредны ненависть и обида? Как обойтись без них? Как выходить из положения минуса без демонизации?
Прежде всего, не поленюсь повторить, что выход через ненависть вообще не кажется мне выходом. Это иллюзия выхода, выход в тупик.
Когда я пишу, что на родителей нельзя обижаться, а бывших не нужно ненавидеть, я это делаю не в сентиментальной заботе о родителях и бывших, плевать мне на них, а в попытке предложить более эффективную стратегию жизни тем, кто пока обижается. Как инженер рад сконструировать что-то, так и психолог доволен, если ему удается сформулировать что-то полезное (на собственный взгляд, конечно). И не факт, что у него получается, но стараться он может. Впрочем, раздражение тех, кто считает, что я предлагаю нечто вредное, понятно. Интересно другое.
Почему-то многие злятся на совет не обижаться и не ненавидеть, как будто обида и ненависть дает им какие-то плюшки, которые я хочу отобрать. Вот обижаются они на родителей и им от это доходно и сытно, а тут я – не надо обижаться, и хочу это полезное отнять. И с ненавистью к бывшим так же. Сразу же сыпятся аргументы, что если жертва очень сильно пострадала, она имеет полное право ненавидеть. Но право должно как-то расширять возможности, а ненависть их существенно уменьшает. Единственное, в каком случае ненависть расширяет возможности, это когда есть необходимость и возможность напасть и убить. Если же речь о праве на убийство не идет, ненависть – это не право, а что-то вроде дополнительной обязанности. И на что действительно имеет право каждая жертва, так это вернуть себе все свое, желательно с процентами.
Как вернуть себе свое? Если речь об отнятом имуществе, можно обратиться в суд. Это верно, что суд — процедура сложная, но в этом смысле может помочь только юрист, а не психолог. Если же речь об отнятой энергии (то, что субъективно ощущается, как пережитое унижение и страдание), есть банк, где можно эту энергию получить. К сожалению, все обиженные считают, что получить они могут только у обидчика и более нигде. И поэтому надолго остаются к нему привязанными. Иногда навсегда.
То есть ни ненависть, ни обида не помогают разорвать привязанность, они помогают только изменить эмоциональную окраску этой привязанности. Вообще, любые сильные эмоции – это способы подключения к чему-то или к кому-то, слияние границ. В этом смысле психика похожа на амебу, которая пытается проглотить нечто полезное или уничтожить нечто опасное и для этого накрывает собой. А эмоции – это вибрации, которые помогают такой амебе вычленить из действительности все значимое. Восхищение, удивление, бешенство, наслаждение – все это заставляет психику обратить максимум внимания на какой-то объект и буквально обхватить его своим полем, чтобы сделать слепок для размещения этого у себя внутри. Даже сильное отвращение, которое должно бы отталкивать, исходя из смысла, все равно обращает внимание и заставляет делать слепок, то есть образ для запечатления и исследования, чтобы потом этого избегать, не приближаясь.
Разрыв связей – это безразличие и полный игнор, отсутствие внимания, выключение чего-то из поля. Пока же сохраняются эмоции, работают аффективные каналы, происходит подключение и активный обмен.
На первый взгляд, кажется логичным, что нечто любимое, что человек обнимал своим полем, ощущал своей частью, при утрате доверия и при разочаровании, необходимо сначала посильнее возненавидеть, чтобы отторгнуть из себя. Кажется, что ненависть и гнев – это такие нормальные стадии сепарации, которые приходят на смену любви и привязанности, чтобы эту привязанность прервать. Однако, в таком восприятии есть опасности.
Первая опасность. Ненавидеть то, что когда-то любил, это разрешить своей психике реагировать на все привлекательное как на потенциально опасное. Это создает настороженность и недоверчивость, очень сильно ограничивая возможности. Изнутри людям может казаться, что они стали защищенней, однако настоящая защищенность не имеет отношения к хронической настороженности. Кроме того, даже если настороженность и защищает от какой-то части вредного, от полезного она тоже защищает. Представьте себе амебу, которая обнаружила, что любая вкусная еда может быть ядовитой, и благодаря этому перестала есть вкусное и невкусное ест с осторожностью. Скорее всего такая амеба будет голодать. Демонизаторы потому и увлечены выяснением признаков демонов, что накладно опасаться всех подряд, хочется вычленить некую группу демонов. Но признаки туманны и расплывчаты, под эти критерии попадают очень многие люди.
Вторая опасность. Сама по себе ненависть – это еще не сепарация, это острое и болезненное переживание близости с враждебным объектом. Если связь прервать, ненависть должна прекратиться, однако прервать связь с ненавистным, но пока не уничтоженным объектом с точки зрения психофизиологии еще сложнее, чем прервать связь с любимым объектом. Эта мысль кажется парадоксальной, потому что, возненавидев кого-то, мы хотим его убить, а боясь за это сесть в тюрьму или быть убитым при попытке, быстро убегаем. Нам кажется, что вот это бегство — благая цель ненависти и без ненависти нам не удалось бы сбежать. Однако, сбегаем мы от страха убить, но ненависть к нему убегает вместе с нами, и эта ненависть не позволит отделиться от него энергетически. В мыслях, в эмоциях, в психическом поле образ этого человека останется, пока мы его ненавидим. Ненависть привязывает к образу намного сильнее, чем любовь, поскольку психика в первую очередь направляет внимание на то, что нам опасно, а уже потом на то, что нам приятно и полезно. Ненависть сильнее любви, и внимание к ненавистному даже больше. То есть энергетическая связь даже на дистанции остается еще сильней. И энергия, которую мы так хотели вернуть себе, убывает по-прежнему. Именно поэтому ненавидеть и жить своей жизнью так сложно. Мозг все время составляет какие-то планы мести, создает картины убийства или какого-то наказания. Цель ненависти – уничтожение опасного объекта. Пока ненавидишь, отвязаться и выкинуть человека из поля невозможно.
Но можно ли перестать ненавидеть и стать безразличным? Отпустить, как это называют. Конечно. Однако, это сделать сложней, чем если бы пришлось отпустить того, кого мы не ненавидим. Любимого отделить от себя проще (если осознать, что он не любит), чем того, кого мы ненавидим. По любимому мы скучаем физически, рвемся его увидеть, а того, с кем связана боль и ненависть, видеть не хотим. Поэтому создается ощущение, что ненависть помогает отделить свои границы. На самом деле ненавистный объект просто переселяется в нас. Значит ли это, что нужно продолжать любить того, кто плохо обращается? Конечно, нет! НЕЛЬЗЯ! Ни в коем случае нельзя тянуться к человеку, от общения с которым есть какой-то вред. Необходимо прекратить свое влечение и оборвать с ним эмоциональную связь. Просто делать это нужно не через ненависть. Если уже встал вопрос о ненависти, значит вред очевиден, и тогда очень важно постараться оборвать все аффективные каналы связи с этим человеком.
Повторюсь, что с точки зрения психофизиологии поля с любимым это сделать проще, чем с ненавистным объектом. Важно убедить себя в том, что человек закрыт для взаимного с ним обмена. Субъективно кажется, что обмен есть и общение очень насыщенно, но это всего лишь иллюзия. Энергия поступает в кредит из созданного в собственном поле образа. Если бы общение было бы взаимно, тот человек получал бы столько же энергии, точно так же тянулся бы, так же дорожил и так же старался сохранить и умножить близость. Если этого не происходит, если он пятится и даже отталкивает вас, значит он не получает энергию, значит его вовлеченность в поле отношений имеет отрицательную динамику, и значит все то, что вы получаете от него, это энергия, как говорили в 19 веке, от астрального двойника, которого вы создали в своем поле. В современной психологии такие двойники называются персонификациями, и подробнее о том, как они устроены и работают, как влияют на поле, поговорим потом.
Само собой, очевидно, что одним лишь умозрительным обрывом связи в своей голове обойтись невозможно. Необходимо отделиться физически, переключить свое внимание на другие ресурсы, начать какую-то деятельность. Только тогда, постепенно, место аддикции займет что-то еще, и энергия восстановится. И чем глубже аддикция, тем сложнее и отделиться, и переключиться, и начать деятельность. Однако из всего перечисленного ненависть помогает только отделиться физически, но и то не за счет самой ненависти, а за счет страха убить или быть убитой врагом. Тот же страх может помочь отделиться и при обрыве связи. Если физически оторваться очень трудно, но нужно, должен возникнуть страх перед неадекватным состоянием, перед поглощающей аддикцией, перед двойной реальностью и собственным безумием, которые могут привести к опасным ситуациям. Чтобы испытать страх и сбежать, не обязательно испытывать ненависть к человеку. Достаточно понять, что происходит нечто угрожающее, вредное, энергия теряется и поэтому из этой ситуации нужно выходить как можно быстрей.
Но почему же люди интуитивно не выбирают путь отделения границ, а прибегают к ненависти и обиде, если первый путь настолько эффективнее и не имеет побочных эффектов?
Это происходит из-за того, что отделить свои границы от кого-то, кто значим, но безразлично или плохо к тебе относится, можно только имея внутренний локус контроля, а если внутренний локус развит плохо и вместо него – внешний, отделить себя от значимого объекта невозможно, тем более что ненависть увеличивает значимость объекта еще больше. Внутренний локус контроля – это ощущение своей отдельности от мира, собственной независимой ценности и субъектности (отсюда уважение к своим и чужим границам). Ты связан с миром, но ты – отдельно, ты существуешь сам, твое Я – внутри тебя. Поэтому даже если ты кому-то значимому не нужен, ты не исчезаешь, если этот кто-то плохо относится к тебе, ты остаешься таким, каким ты есть, обрывается только связь с тем, кто не хочет нормально взаимодействовать с тобой, тем самым убирается его значимость. Больше не меняется ничего. Если локус внешний, то Я находится вне тебя, в тех, кто значим, границ по сути нет, собственной отдельной ценности и субъектности нет тоже. Поэтому просто так взять и отделиться невозможно, даже когда реальной опасности от врага нет и держать его в поле нет никакого смысла. Он все равно там остается и постоянно поддерживает свою значимость за счет энергии обиженного.
К сожалению, если со внутренним локусом все совсем плохо, убедить человека не обижаться на родителей или не ненавидеть того, кто плохо поступал с ним, почти невозможно. Поэтому все эти аргументы имеют смысл лишь для тех, кто и так не обижается и не ненавидит, кто умеет разделять границы и обрывать связи, либо почти научился это делать, то есть для тех, у кого внутренний локус уже работает, и собственная субъектность уже есть.
Предвкушая вопрос, как же из внешнего локуса сделать внутренний, хочу адресовать тот же вопрос вам. Как работать над внутренним локусом, как вы думаете? Теги про локус расставлю чуть позже, несколько постов на эту тему у меня есть. На всякий случай повторюсь, я не запрещаю никому ненавидеть, у меня нет таких полномочий, не упрекаю за ненависть, у меня нет таких мотивов, я понимаю всех, кто ненавидит, не осуждаю их, я всего лишь считаю, что если есть возможность выбора, стоит выбрать другой способ выхода из зависимости. Ну а если нет, значит нет.
© Марина Комиссарова
